Сделали подборку кино о России для длинных выходных. Каждый фильм посвящен знаковым для России проблемам и явлениям: жизни столицы, революции, советскому бюрократизму и нашему главному философскому экспорту ― русскому анархизму. Каждый фильм полезен для понимания круга вопросов различных гуманитарных дисциплин: в исследованиях миграции, экономической антропологии и политической философии.
Москва (2006)
Фильм рекомендует культуролог Екатерина Деминцева:
Это документально-игровой фильм, рассказывающий о нескольких днях жизни «гастарбайтеров» из Средней Азии в Москве. Свой выбор я остановила на нем, так как именно такой жизнь «таджиков» я увидела, когда мы начинали проводить исследование о среднеазиатских мигрантах в Москве в 2012 году. Тогда меня поразило, что, чтобы оказаться в гостях у мигрантов, совсем не обязательно, как, например, во Франции, ехать в «мигрантский» квартал или же в пригород. Мигранты в Москве живут везде: и в центре, в расселенных домах, где они устраивают свои «общежития», и на окраине, в старых пятиэтажках.
Действие фильма происходит на Китай-городе: в комнатах старого заброшенного дома живет большая семья. Пока мужчины на работе, женщины готовят лепешки, следят за детьми. Мужчины перебиваются временными заработками, их постоянно обманывают работодатели, от безденежья и безысходности они идут на самую низкооплачиваемую работу, но где есть хотя бы минимальная гарантия получения денег.
Это фильм о бесправии мигрантов в России, их нищенском существовании, теплоте семьи и жестокости окружающего мира. Сюжет фильма очень простой: он показывает быт семьи, монотонность работы на стройке или дворником, часы за просмотром вечернего кино или редкие прогулки по «богатой» Москве. Но именно этот фильм, на мой взгляд, передает ту атмосферу, в которой живут мигранты в Москве, ― атмосферу потерянности, недоверия, безысходности.
Канун
«Канун», реж. Петр Луцик, Алексей Саморядов, 1989
Фильм рекомендует философ Роман Гуляев:
Получасовая короткометражка «Канун» — единственный фильм, который знаковые для 1990-х писатели и драматурги Петр Луцик и Алексей Саморядов («Окраина», «Дикое поле», «Гонгофер») успели сделать вместе. Авторский стиль безошибочно определяется уже по первой сцене: суровые сдержанные мужчины (как будто из кино про бурильщиков или геологов) в меховых шапках и бушлатах на берегу реки получают от жуликоватого егеря тюк с винтовками и патронами. «Хозрасчет, да?» Люди и оружие грузятся в колонну ЗИЛов, за окнами сменяют друг друга поля, горящая техника, трубы ТЭЦ, мосты, затем вдруг — МКАД, переулки и монастыри Китай-города. Советский кинематограф по понятым причинам любил изображать события Октябрьской революции и Гражданской войны глазами простого и мужественного героя (Григория Мелехова, Федора Сухова или Николая Устюжанина). Все они предпочитают серьезную и нужную работу громким словам о светлом будущем; все они находятся как бы на периферии истории, но на самом деле именно они ее и двигают.
Безымянные герои «Кануна» легко встраиваются в эту традицию, с невозмутимым видом прокладывая свой путь через обломки внезапно рухнувшей империи — на вокзалах толпы отъезжающих, куда-то грузятся колонны солдат, и поверх этого возникают контуры будущего под переливы китайских мелодий эпохи династии Тан. «Скоро совсем весело будет, — говорит между делом главный герой. — Москва больше не столица». В его словах ни торжества, ни горечи, лишь констатация наступившего момента; и в этом больше прогностической точности, чем в других фильмах поздней перестройки, пытавшихся поймать дух времени. Точно таких же вооруженных людей, в таких же шапках и куртках, спустя несколько лет весь мир увидит на кадрах новостей со сгоревшей техникой и разрушенными зданиями на улицах Душанбе, Москвы и Грозного.
Премия
Реж. Сергей Микаэлян, 1974, Фильм рекомендует социолог Денис Сивков:
В производственной драме, снятой по пьесе Александра Гельмана «Протокол одного заседания», рассказывается о скандале в строительном тресте: бригада Потапова в полном составе (что очень важно) отказалась получать премию. Рабочие считают, что премия получена ими незаслуженно в процессе корректировки плана. Первоначальный план был скорректирован не из-за «объективных обстоятельств», а из-за плохой организации. Отказ становится предметом разбирательства на парткоме. В ходе разбирательства несколько раз меняется жертва, и в споре происходит столкновение так называемых «миров оправдания» (термин предложен французскими социологами Л. Болтански и Л. Тевено).
Во-первых, в фильме показывается, что язык и аргументация экономики не являются единственным возможным языком описания ситуации и в этом смысле экономика представляет собой социальную конструкцию, конкурирующую с другими конструкциями, а не «истину в последней инстанции». Во-вторых, расчет, эффективность, стоимость и производительность превращаются в моральные ценности и сталкиваются с ценностями таких неэкономических феноменов, как дружба и семья.
Окраина
Реж. Петр Луцик, 1998, Фильм рекомендует философ Кирилл Мартынов:
Русская готика — одновременно драма, лубок, соцреализм и постмодернистская притча. У колхоза отобрали землю, чтобы качать из нее нефть, и крестьяне поехали в Москву искать правду — на мотоцикле с коляской и с обрезами. В фильме есть три пересекающиеся проблематики. Во-первых, это вопрос о революционном насилии. Имеет ли народ право на восстание, если его просто сживают со света? В каких обстоятельствах и до какого предела такое насилие морально приемлемо? Во-вторых, это ницшеанская антропология, на русской почве в равной степени восходящая к былинам (об Илье Муромце, сидевшем на печи тридцать три года) и к идеологии большевизма, предполагавшей создание нового советского человека. В «Окраине» это русское ницшеанство выглядит так: если мужика как следует разозлить, его потом никто не остановит. И третий момент: фильм иллюстрирует идею воли как политического концепта, предполагающего, что любая власть временна и смехотворна, а человеку на роду написано жить свободным. «Окраина» — хорошая иллюстрация исконно русского политического учения — анархизма.
Source: postnauka.ru
Hiç yorum yok:
Yorum Gönder